ШЕСТЬ ЛЕТ

(памяти погибших в “Останкино”)

Священник храма Св. Троицы в Останкино о. Владимир Бойков, простой молодой батюшка, каких немало сейчас особенно на сельских приходах, без колебаний благословляет меня записывать панихиду. Вряд ли ему известна “Оппозиция”, скорее на него произвело впечатление то, что я единственный из репортеров подошел под благословение. На мой вопрос, будет ли оглашен весь список погибших, священник отвечает утвердительно и добавляет: “Нас с отцом диаконом благословили поминать не только православных, но и мусульман, иудеев, лютеран...” Кажется, это первый случай, когда священноначалие не побоялось обвинений в “экуменизме”. Впрочем, здесь особое место.3 октября 1993 г. оно стало для Москвы тем же, что и Дворцовая площадь для Санкт Петербурга 9 января 1905 года. Земля, умытая кровью безоружных...
Начинается панихида. Сегодня она совершается полным чином - с часами, псалмом №90 (“Живый в помощи Вышняго...”) и ектенией. Диакон Дмитрий Мытов негромким напевным баритоном произносит прошения и читает поминальный синодик: “Об оставлении согрешений во блаженней памяти преставившихся... О приснопамятных Игоре, Игоре, Андрее, Викторе, Николае...”. Мне не удалось узнать у диакона последовательность фамилий в этом списке, но это и неважно - поминают всех, значит, ошибиться невозможно. Игорь Юрьевич Белозеров, 1961, видеоинженер АСК-I (аппаратно-студийный комплекс, который “штурмовали” защитники Конституции). Первый в поминальном списке, как был первым среди жертв. Убит одним из “витязей” в коридоре первого этажа, для того, чтобы “обосновать” всю последующую жестокость. Игорь Елизарович Лившиц, 1933 г. Андрей Константинович Вураки, 1972 г., студент-медик. Убежденный сторонник “демократических реформ”, пришедший в ту ночь вместе с двумя друзьями спасать раненых. Виктор Валентинович Гоголев, 1967 г. Эти трое убиты на улице. Николай Ситников, 1975 г., пулеметчик отряда “Витязь”. Это от его шальной пули самопроизвольно выстрелил злосчастный гранатомет, с которого все началось. Убит снайпером МВД, сидевшим на крыше АСК-3, чтобы втянуть в “бой” Софринскую бригаду, что, к счастью, не удалось- тогда бы убитых было больше...
“...Максиме, Завряте, Александре, Димитрие, Юрие...”. Максим Александрович Гуськов, 1968 г., студент. Заврят Каюмович Давыдов, 1945 г., прораб. Александр Вениаминович Смирнов, 1953 г., журналист из Йошкар-Олы. Дмитрий Михайлович Дудник, 1973 г., студент. Юрий Викторович Шалимов, 1963 г. Убиты на улице (впрочем, это можно не уточнять - ни один из защитников Конституции не погиб внутри здания, “Витязь” вел “перестрелку” с собственной тенью!).
“... Александре, Вячеславе, Сергие, Василие, Иоанне...”. Александр Сергеевич Житомирский, 1976 г., студент. Вячеслав Викторович Журавский, 1968 г., санитар, погиб как и Вураки, вынося раненых. Сергей Ильич Мокин, 1960 г. Василий Борисович Иванов, 1965 г. Иван Скопан, оператор французской телекомпании. Если Журавский погиб при исполнении служебных обязанностей, то тележурналист, напротив, свою работу бросил, человечность взяла верх над профессионализмом.
“... Викторе, Евгение, Олеге, Сергие, Евгение...” Виктор Николаевич Кобяков, 1960 г., Евгений Викторович Марков, 1973 г., студент, друг Вураки, был тяжело ранен в живот, умер 7 октября в больнице (третий друг, Петр Рощин, также раненый, смог выжить). Олег Николаевич Кудрявцев, 1968 г., продавец, житель ул.Акад. Королева, который просто вышел погулять. Сергей Николаевич Красильников, 1948 г., видеоинженер АСК-3,еще одна жертва из числа техперсонала “Останкино”, призванная оправдать зверства “витязей”, убит так же, как и Белозеров. Евгений Дмитриевич Краюшкин, 1943 г., член президиума Гагаринского райсовета г. Москвы. Этого человека я знал лично.
Весной 1990 г. инженер госприемки ДСК-2 Очаковского комбината ЖБИ Е.Д.Краюшкин был выдвинут в Совет Гагаринским РК КПСС. Вошел в постоянную комиссию по контролю за использованием недвижимости и земельных ресурсов, был избран заместителем ее председателя и освобожденным депутатом - членом президиума. Был последовательным противником приватизации средств производства, даже членам трудовых коллективов. После принятия Верховным Советом РФ соответствующего Закона активно поддерживал самый номенклатурный вариант - пресловутый “первый”, при котором администрация становится полноправным собственником, а трудовой коллектив, получив “привилегированные акции, гарантирующие фиксированные дивиденды", полностью лишается участия в управлении производством.
Я, бывший диссидент, православный правозащитник, переживший преследования по религиозным и политическим убеждениям, придерживался тогда и продолжаю придерживаться сейчас, мягко говоря, несколько иных воззрений. В мае 1990 г. я вступил в ДПР, от которой был избран в райсовет, до сентября 1991 г., как и вся партия, входил в блок “Демократическая Россия” (затем, как известно, ДПР вошла в блок “Народное согласие” с РХДД и КДП/ПНС, который в декабре 1991 г. голосовал против ратификации Беловежских соглашений).
В январе 1993 г. Краюшкин, ставший членом КПРФ, создал Гагаринскую организацию ФНС, а я, столкнувшись с непроходимым интриганством своего партийного руководства, вышел из ДПР. В марте 1993 г. Краюшкин активно агитировал за недоверие Ельцину, а я, не веривший к тому времени “демократам”, в том референдуме не участвовал вообще (свои унесенные бюллетени для голосования я подарил американскому наблюдателю в качестве примера маразма Кремля и “Белого Дома”).
22 сентября 1993 г., к полному изумлению капээрефовской половины президиума райсовета, я открыто выступил против указа №1400 (вторая половина президиума, состоявшая из бывших капээсэсовцев, сразу же “легла на дно”, выжидая, чья возьмет, чтобы, как и в августе 1991 г., присоединиться к победителям) и стал единственным антикоммунистом Гагаринского районного штаба по защите Конституции. Мне, как бывшему “демократу”, Краюшкин доверял не полностью, даже после того, как на райсовет обрушились телефонные звонки моих избирателей, требовавших... лишить меня депутатских полномочий (по ночам под проливным дождем я оклеивал весь муниципальный округ призывами к сопротивлению узурпатору, написанными фломастером на моих именных депутатских бланках).
Вечером 3 октября председатель райсовета собрал штаб на совещание, Краюшкин на него не явился. После того, как мимо райсовета прошел разведбат Кантемировской дивизии, был захвачен Моссовет и начались погромы райсоветов (мы постоянно держали связь с ними и со штабом Руцкого), мы оставили помещение райсовета и рассредоточились по депутатским комнатам, меня оставили в Олимпийской деревне, остальные депутаты уехали в Никулино и Очаково. В 5 часов утра 4 октября меня разбудил телефон. Офицер связи Руцкого по имени Андрей зачитал приказ и.о. Президента: “Нас обстреливают пять БТРов, выведите ваших избирателей, пусть ложатся под колеса. Приказ передать всем райсоветам..." Через два часа за мной зашел зампред райсовета и мы поехали к райсовету, около которого уже стояли милицейские БТРы и взвод автоматчиков. После сдачи помещения совета представителям ГУВД Западного округа я вернулся домой. Избирателей под колеса БТРов я не повел. Через час мне позвонил один из “демократов” и сказал, что меня разыскивают боевики Боксера (должно быть, пожалел по старой памяти), после чего я на две недели скрылся у друзей. О гибели Краюшкина у “Останкино” я узнал из газет, в его похоронах на Востряковском кладбище не участвовал, т.к. мне никто не мог о них сообщить. Мир твоему праху, Евгений Дмитриевич!
“... Евгение, Юрие, Сергие, Игоре, Евгение...”. Евгений Юрьевич Никитин, 1970 г., осветитель ВГТРК “Останкино”, один из немногих сотрудников “империи" лжи, не побоявшийся пойти против начальства. Юрий Петрович Климов, 1951 г. Сергей Михайлович Альенков, 1975 г., студент. Игорь Валентинович Бодров, 1969 г., студент. Евгений Сергеевич Виноградов, 1972 г., студент... Сколько будущих прекрасных специалистов потеряла Родина в те дни!..
“... Наталии, Германе, Иоанне, Анатолие, Юрие...”. Наталья Юрьевна Петухова, 1974 г., студентка, спортсменка, поэтесса, одна из десятка “спелеологов”, осуществлявших связь осажденного Верховного Совета с внешним миром. Герман Петрович Пономарев, 1934 г., житель Таллина, на теле которого не было ни одного огнестрельного ранения (смерть наступила от удара заточкой, нанесенного одним из “защитников” Конституции, внедренным в отряды Макашова). Иван Николаевич Игнатьев, 1972 г., телеоператор, еще одна жертва “Витязя”, призванная оправдать террор, убит как Белозеров и Красильников. Анатолий Михайлович Сурский, 1948 г., майор ВВС, который, как и большинство других защитников Конституции, был у “Останкино” без оружия. Юрий Егорович Михайлов, 1958 г.
“... Александре, Станиславе, Камиле, Викторе, Константине...”. Александр Михайлович Шабалин, 1961 г., преподаватель Российской музыкальной академии, житель ул. Акад. Королева, погиб, как и Кудрявцев, случайно. Станислав Маратович Хайбулин, 1969 г., санитар, погиб, как и Журавский.Камиль Абдулович Хакимов, 1951 г., кандидат физматнаук. Виктор Иванович Катков, 1958 г. Константин Дмитриевич Чижиков, 1918 г., ветеран Великой Отечественной войны... Где же пресловутые “макашовские боевики”, одна научная и гуманитарная интеллигенция?!
“... Сергие, Александре, Сергие, Валентине, Павле...” Сергей Васильевич Дузь, 1951 г. Александр Львович Тимофеев, 1958 г. Сергей Анатольевич Чистяков, 1957 г., сотрудник посольства Австрии, житель ул. Акад. Королева, погиб как Кудрявцев и Шабалин. Валентин Валентинович Шишков, 1953 г, инженер. Павел Александрович Шлыков, 1972 г.. студент.
“.... Алексие, Димитрие, Тамерлане, Терри-Майкле, Владимире, Сергие...”. Алексей Юрьевич Шумский, 1966 г., инженер, жених Петуховой, обучивший ее спелеологии, был одним из связников Верховного Совета, погиб, вынося раненых. Дмитрий Николаевич Артамонов, 1976 г., студент. Тамерлан Шарифович Амирханов, 1931 г., физик. Терри-Майкл Дункан, 1967 г., гражданин США, юрист и публицист, вынес под пулями около двадцати раненых, в т.ч. Шумского, рядом с которым был застрелен. Владимир Анатольевич Павлов, 1963 г., рабочий, житель ул. Акад. Королева, погиб как Кудрявцев, Шабалин и Чистяков, т.е. случайно. Сергей Иванович Парнюгин, 1972 г.. студент.
“Боже духов и всякия плоти, смерть поправый, и диавола упразднивый, и живот миру Твоему даровавый, Сам, Господи, покой души усопших рабов Твоих убиенных...”. Отец Владимир снова читает поминальный список. Фактически у “Останкино” погибло 66 человек, но опознано было только 48. В синодике батюшки нет, например, литовского журналиста Брониуса Юргениуса и англичанина Рори Пека, снимавшего материал для немецкой телекомпании АРД - оба иностранца, как Скопан и Дункан, погибли, вынося русских, раненых русскими... Как после этого говорить о гнилом индивидуалистическом Западе, всецело захваченном антихристом?
Сегодня служится панихида по убитым, но намного больше было раненых, которым, подобно другу Бураки и Маркова Рощину, удалось выжить. Среди них и мой знакомый, фоторепортер Парижского агентства “СИПА-пресс” Владимир Сычев, тесть моего товарища по православному правозащитному движению Геннадия Бурсука, получивший ранение в ногу (интервью с ним под названием “Часы России уже запущены”, взятое Александром Баламутовым, было опубликовано в “Оппозиции” № 7 за ноябрь 1994 г.). Сам Геннадий, кстати, 4 октября пытался организовать крестный ход, чтобы вывести из-под огня защитников Верховного Совета , за что был арестован и три месяца провел в Лефортово (куда, по иронии судьбы, чудом не попал в советское время - чекисты наш семинар “пасли” довольно плотно), и за его освобождение вели борьбу как члены правых партий и движений России, так и русские монархисты Зарубежья.
Сегодня мы поминаем павших, но я не могу не вспомнить своих товарищей - православных правозащитников, которые той ужасной ночью тоже были в “Останкино” - известного православного публициста Геннадия Шиманова, редактора самиздатского журнала “Непрядва” и Виктора Бурдюга, отсидевшего четыре года за нелегальное издание молитвенников. Ныне они оба участвуют в правой оппозиции. Какая гнусная, какая чудовищная ложь, что Конституцию защищали одни коммунисты и "баркашисты"!
... Девушки-хористки своими ясными чистыми голосами выводят Канон Пресвятой Богородицы: “Ты, Пречистая Богородице, Егоже без искуса мужеска заченши родила еси, моли Сына Твоего подати покой рабам Твоим преставленным...” Переложив диктофон в левую руку, молюсь вместе со всеми, к горлу подступают комки и оператор звукоусилительной установки, сотрудник редакции газеты “Дуэль” Н. П. Пчелкин смотрит на мои слезы с такой проникновенной улыбкой, что я перестаю стыдиться своей слабости.
“Плачь, журналист, они погибли за тебя, чтобы ты выжил и написал об их подвиге, чтобы твои дети и внуки знали и помнили о них...” Среди молящихся вижу своих знакомых - друга "Черной Сотни", депутата Кировского райсовета, ветерана войн в Приднестровье и Сербской Краине Боснии Александра Медведева (он в форме ЮНА с нашивкой Республики Сербской Краины) и независимого православного журналиста Сергея Григорьева, автора нескольких поэтической сборников и книг о Русском Севере , которому в свое время удалось получить аккредитацию в Верховном Совете РФ, формально не числясь ни в одном печатном органе.
... А отец Владимир, тем временем, читает заключительную молитву: “...яко Благ и Человеколюбец, отпущаяй грехи и потребляяй неправды, ослаби, остави и прости вся вольная их согрешения и невольная, избави их вечныя муки и огня геенского, и даруй им причастие и наслаждение вечных Твоих благих, уготованных любящим Тя: аще бо и согрешиша, но не отступиша от Тебе, и несумненно во Отца и Сына и Святаго Духа, Бога Тя в Троице славимаго, вероваша, и Единицу в Троице и Троицу во Единстве, православно даже до последняго своего издыхания исповедаша...”. Строго говоря, Дункан был лютеранином, Давыдов, Хакимов и Амирханов не были даже христианами, среди прочих были и мусульмане, и иудеи... Но кто посмеет усомниться в правомочности нахождения этих имен среди православных? За что, как не за Православную Русь, отдали они свои жизни? Куда, как не в Свои обители, забрал их наш небесный Отец? И что, как не это, является смыслом жизни каждого человека? Вечная память вам, братья!

Андрей Семенов, церковный обозреватель газеты “Оппозиция”